Физиопроцедуры, массаж, ЛФК и плетение бисером. Двадцать лет назад реабилитация детей с ДЦП и другой тяжелой патологией опорно-двигательного аппарата представлялась именно такой — немножко медицины плюс незамысловатые методики по привитию навыков самообслуживания. Неудивительно, что многие родители были убеждены, что если уж у них ребенок инвалид-опорник, то придется всю свою жизнь посвятить уходу за ним. Однако ситуация стала кардинально меняться, когда по президентской программе «Дети Беларуси» в Минске построили Республиканский реабилитационный центр для детей-инвалидов — первое реабилитационное учреждение в системе Минтруда и соцзащиты, совместившее в себе методики инновационной медицины и социальной помощи. Благодаря развитию центра реабилитация стала комплексной, а главное — доступной. Только за три последних года здесь удалось «вертикализировать» 31 ребенка, то есть они научились ходить. А скольким еще ребятам степень утраты здоровья заменили на более легкую! Как это происходит, посмотрела корреспондент «Р».
Центр построен по проекту, аналогов которому нет в мире.
Высокие технологии и никаких барьеров
Здание центра общей площадью в 11 000 «квадратов» построено по уникальному проекту, разработанному после анализа опыта западных учреждений. Он получил Гран-при Национального фестиваля архитектуры и специальную премию Президента, и до сих пор аналогов ему в мире нет. Зайдя внутрь, уже в холле сразу ощущаешь, что попадаешь не в строгое больничное учреждение, а скорее в детский сад или центр досуга. На стенах герои любимых детских книг и кинофильмов, буквально на каждом шагу игровые площадки, уютные зоны отдыха и общения, есть бассейн и даже живой уголок с большим аквариумом. Строили так, чтобы между ребенком, у которого есть ограничения по здоровью, и окружающим миром снять барьеры не только в физическом передвижении, но и психологические.
— Заходи! — директор центра Людмила Кондрашова у входа встречает широкой улыбкой мальчика на коляске. И поясняет журналистам: — Заметьте: я говорю «заходи», а не «заезжай», потому что те, кто передвигается с помощью коляски, для меня точно такие же, как и те, кто на своих ногах. Вы подарите такому ребенку футбольный мяч, если он об этом мечтает? А мы дарим! Потому что это он сегодня не может ходить, а спустя время даст фору всем.
Директор Людмила Кондрашова, педиатр по образованию, признается: «Очень люблю свой центр и детей!»
Дети здесь живут, лечатся, учатся, общаются, занимаются творчеством. Главный принцип центра — соединить медицинскую реабилитацию с социально-психологической и педагогической, а также c помощью семье ребенка. При этом форма пребывания может быть разной. Одни находятся вместе с родителем, другие — со сверстниками в группе, а мама живет в комфортной гостинице, рассчитанной на 41 место. Минчане приезжают на реабилитацию днем, а вечером возвращаются домой — работает дневной стационар.
А начинается все с того, что при поступлении ребенка обследует бригада профильных специалистов: педиатр, невролог, учитель-дефектолог, инструктор ЛФК, стоматолог, ортопед, психолог. Они составляют индивидуальную программу комплексной реабилитации, в которой детально, по шагам расписано, как прийти к желанной цели — улучшить здоровье, развить личность ребенка и социально его адаптировать.
Бассейн — одно из любимых мест здешних ребят.
Томатис-терапия — одна из тех процедур, о которой мечтают родители детей с проблемами речи. Еще недавно многие вынуждены были собирать по восемь-девять тысяч долларов для получения этой прогрессивной методики слухоречевой стимуляции за рубежом. А сейчас в республиканском центре — три собственных аппарата, и томатис-терапия доступна всем, кому она показана.
Томатис-терапия сегодня доступна для всех, кому показана.
Пятилетний Саша Талеренок вместе с дефектологом Лидией Шнып осваивает произношение звука «щи». Папа Александр признается: до того как сюда попасть, он сомневался в возможностях местных реабилитологов, поэтому возил мальчика в несколько зарубежных известных центров.
— Но от нас везде отмахивались, — рассказывает он. — Ходил сын очень плохо и совсем не разговаривал. Я был приятно шокирован, когда уже в начале второго курса реабилитации в нашем центре Саша заговорил! Он уже знает буквы и цифры, а в этом году мы поставили цель научиться полноценно читать, чтобы потом пойти в школу.
По мнению Александра Талеренка, главное отличие детской реабилитации у нас и за рубежом — комплексность.
— В западных центрах у нас спрашивали, что мы хотим от лечения, какие процедуры и методики, а разве я специалист, чтобы знать, что эффективно, а что нет? А здесь в первый день заезда нам предложили индивидуально ориентированную программу восстановления здоровья и обучения.
Ванны — источник радости, бодрости и хорошего настроения.
Много в Республиканском реабилитационном центре для детей-инвалидов и других фишек. С помощью фолк-терапии — лечения музыкой — воздействуют на функции головного мозга и улучшают психоэмоциональное состояние. Привозят собак для канистерапии: общение с животными благотворно сказывается на детской психике. А от интерактивного пола, где благодаря более чем 70 различным программам ребенок может ощутить себя в другой реальности — морской среде, на футбольном поле, на лугу среди подсолнухов или среди множества пушистых котят, — малыши просто в восторге. Видит животное на полу, начинает гладить — а оно от удовольствия подставляет животик! Игра на интерактивном полу развивает моторику движений, снимает страхи, развивает эмоциональную сферу и умение общаться.
На интерактивном полу можно и в футбол поиграть, и котенка погладить.
Кто и как сюда попадает
В среднем курс реабилитации включает около 60 различных процедур. Сроки пребывания продолжительные. Программа для маленьких детей, то есть с 3 до 12 лет, рассчитана как минимум на месяц, для старших — как минимум на полтора. Для сравнения: во многих зарубежных странах этот срок не превышает двух недель, а то и вовсе только в формате дневного стационара.
За время существования реабилитационного центра более 23 000 ребят с ограничениями улучшили свое физическое состояние и прошли социальную адаптацию.
— Пропускная способность центра увеличилась, — констатирует Людмила Кондрашова. — Если двадцать лет назад у нас одномоментно могли находиться 80 мальчиков и девочек, то сейчас 120. И при этом услуги, как и раньше, полностью бесплатные. Ведь государство заботится обо всех своих юных гражданах с инвалидностью, независимо от статуса и финансовых возможностей их родителей.
Каждому ребенку составляют индивидуальную программу реабилитации.
Важно, что для направления в центр существуют противопоказания. Не могут проходить здесь реабилитацию дети с острой патологией, судорогами, онкозаболеваниями, а также нуждающиеся в круглосуточной специализированной медицинской помощи.
Сказка становится былью
Черноглазая кудряшка Дилара Ожджан из Полоцка. Ей скоро исполнится девять. Еще в утробе матери девочка перенесла герпетическую инфекцию. Клетки лобной и затылочной части мозга, отвечающие за интеллект, речь и психическое развитие, погибли.
Дилара в два года даже не ползала, а сейчас и ходит, и разговаривает.
— Мы уже грешным делом думали, что рассчитывать нам не на что, — рассказывает сопровождающая Дилару бабушка и смахивает внезапно набежавшую слезу. — Она была, простите за сравнение, как кусок теста: не произносила ни звука, в два года даже не ползала. А сейчас ходит, играет, пуговицы застегивает и разговаривает!
И таких чудесных случаев немало. Вот почему в 2016 году центр удостоен премии «За духовное возрождение». Хотя директор считает признание своего рода авансом, говорит, что надо двигаться вперед. Совершенствуются кадры, шлифуются подходы в организации. В прошлом году увеличили штатное расписание: появились свои психотерапевт, рефлексотерапевт, организован круглосуточный пост воспитателя — все, чтобы комплексный подход был еще более многогранным. Образование детей уже осуществляется в двух направлениях — кроме общего среднего еще и по специальным программам с учетом заключений центров коррекционно-развивающего развития.
— Если ребенка с ДЦП лечить, не обучая, или обучать, не занимаясь медицинской частью, будет мало толку, — считает Кондрашова. — Он может научиться ходить, но не сможет общаться, не овладеет профессиональными навыками. Будет ли он счастлив? Нет!
Внедряется программа дистанционного обучения — дети учатся пользоваться компьютером, осваивать информационные программы. Все выпускники центра во время пребывания проходят МРЭК с заключением о годности к обучению той или иной профессии. Система профориентации дает свои плоды. В прошлом году из 16 человек, прошедших реабилитацию, 13 поступили в высшие учебные заведения.
Стал на ноги — пойду работать
Ваня Барташ из Узды с гордостью шагает по просторному холлу — ему уже не нужны ни коляска, ни ходунки, ни трости. Ему семнадцать, и столько же курсов реабилитации он прошел в этом центре, который называет своим вторым домом.
Ваня Барташ из Узды когда-то не вставал из инвалидной коляски, а теперь уже не только ходит, но хочет работать.
— Я очень хочу работать! — громко, слегка растягивая слова, сообщает мне Ваня.
Ванина мама Людмила подтверждает: желание быть полезным у сына очень искреннее. По ее словам, дома мальчик с удовольствием стрижет траву газонокосилкой, кормит кур, помогает в огороде. А получив здесь навыки работы на компьютере и в интернете, мечтает зарабатывать по-настоящему.
А директор Людмила Кондрашова видит Ваню Барташа и еще в одной роли — волонтера центра:
— Его пример может вдохновить других детей с ДЦП: они тоже будут настойчиво заниматься и станут ходить. Сейчас решаем вопрос, чтобы после совершеннолетия Ваня приезжал сюда и помогал обучать младших ребят.
КОРОТКО
За прошлый год в Республиканском реабилитационном центре детей-инвалидов 1350 мальчиков и девочек прошли реабилитацию. Это на 47 детей больше, чем в прошлом году.
В среднем один курс реабилитации обходится государству в 4000 рублей. А таких курсов за все свое детство ребенок проходит до полутора десятка и более.
ЦИФРА
Финансирование центра осуществляется по потребности. В прошлом году на содержание учреждения потрачено 10,5 миллиона белорусских рублей. На 2020 год запланировано около 12 миллионов.
kozlovskaya@sb.by
